17 лет психиатрического «лечения»

В конце июля этого года к нам в Гражданскую комиссию по правам человека обратилась женщина с просьбой помочь ее сыну.

История сына не просто поражает — она демонстрирует то, что на самом деле происходит за стенами психиатрических больниц, во что большинство наших сограждан отказываются верить, списывая все на выдумки самих пациентов и их родственников.

Я решила опубликовать заявление этой женщины, как оно есть, без изменений и сокращений (без указания ее имени и с ее разрешения).

«Мой сын (1976 года рождения) впервые попал в психиатрическую больницу в 1997 году. В 1994 году у сына была травма головы, из-за чего у него иногда возникали головные боли, однако признаков сумасшествия или же раздвоения личности у сына не наблюдалось.

После того, как сын попал в психбольницу по причине головных болей, ему стали часто, а точнее постоянно, выписывать психотропные препараты, такие как азалептин, галоперидол, аминазин и т.д. Через какое-то время после употребления этих препаратов, он стал реально сумасшедший: стал слышать какие-то голоса, стал неудержим эмоционально, стал взрывной, психованный.

Сейчас ему из года в год повышают дозу этих препаратов, от которых легче ему не становится. Мой сын перестал быть похожим на человека и превратился в какого-то зомби. Он уже сам устал от такой жизни, однажды он кричал: «Прекратите пичкать меня этими таблетками, мне очень плохо от них».
Он неоднократно пытался покончить жизнь самоубийством, выбрасывался из окна квартиры на четвертом этаже, после чего был весь переломан, последствия ужасны.

Очень долго можно рассказывать, в кого превратили за 17 лет психиатрического лечения эти псевдоврачи моего сына. До того, как он начал принимать психотропные препараты, мой сын был хороший, жизнерадостный, полезный для общества человек.

На сегодняшний день мой сын лежит в психиатрической больнице, в которой проводит большую часть жизни. По прибытию туда его заковывают в наручники, после которых его руки в ужасных ссадинах и опухшие от гематом. С его слов, кормят там плохо, не позволяют больным гулять. Некоторые больные лежат в палате более шести месяцев и ни разу не выходили гулять.

Бывали случаи, когда на теле сына было множество гематом, и он говорил, что санитары связывали его и били, якобы для успокоения. Сейчас я начинаю понимать, что моего сына не лечат, а калечат, подсадив его на психотропные наркотики, которые я покупаю по требованию врачей.

Прошу, помогите прекратить насильственные действия по отношению к моему сыну и оградить его от приема препаратов«.

То, что написано выше, вряд ли нуждается в особых комментариях, учитывая также и то, что женщина, написавшая заявление, крайне разумна, рассудительна, и борется за своего сына, несмотря на то, что сын стал психиатрическим инвалидом.

Единственная причина, по которой она столкнулась с такой трагедией — это то, что при поступлении в психиатрическую больницу никто из психиатров не удосужился вспомнить про принцип добровольного информированного согласия. Никто не проинформировал эту женщину о всех возможных последствиях психиатрического лечения и приема психотропных препаратов ее сыном, никто не рассказал о методах психиатрической диагностики, примененных к сыну, о возможных причинах болезни, а также никто не сказал о возможных альтернативах и не предложил женщине и ее сыну выбор. Психиатры решили все сами, а сейчас они списывают последствия психиатрического лечения на «течение болезни», в то время, как все ровным счетом наоборот.

Смотрите видео о том, что происходит на стенами психиатрических больниц, включая съемки скрытой камерой: